Ведущий научный сотрудник РПА Минюста РФ, кандидат юридических наук А.ФОКОВ
24.03.2000
В статье Р. Лисицина, опубликованной в No. 6 "Российской юстиции" за 1999 год, поставлен важный вопрос, связанный, по сути дела, с реализацией конституционного права каждого гражданина России на квалифицированную юридическую помощь. Совершенно обоснованно автором проводится мысль о том, что международные стандарты, в частности ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, обязывают национальное законодательство предоставить право на помощь защитника.
В то же время Р. Лисицин пытается доказать, что задержанный действительно имеет право на юридическую помощь адвоката, но не защитника и что лишь защитник является субъектом уголовного процесса, наделенным процессуальными правами и обязанностями.
Действительно, в уголовном судопроизводстве в качестве участника процесса участвует "защитник", наделенный правами и обязанностями, закрепленными в целом ряде норм УПК РСФСР (ст. ст. 51, 202). В качестве защитника могут выступать определенные законом лица (ст. 47 УПК), в том числе и адвокат по предъявлении им ордера юридической консультации. Желая показать, что понятия "адвокат" и "защитник" не тождественны, Р. Лисицин пытается разграничить стадии вступления в уголовный процесс адвоката и защитника.
Считаю его подход искусственным, так как любое лицо, подозреваемое в совершении преступления или которому предъявляется обвинение, может воспользоваться помощью профессионального защитника - адвоката в порядке приглашения или назначения (ст. 48 УПК).
Для осуществления защиты в порядке ст. 49 УПК по обязательной категории дел практически во всех случаях участвуют профессиональные защитники - адвокаты, которые вступают в процесс по поручению заведующего юридической консультацией в связи с обеспечением права на защиту органами предварительного расследования, прокурора или суда.
Автор статьи, анализируя процессуальное положение подозреваемого, приходит к выводу, что даже международные нормы содержат императивное указание: "До сведения задержанного лица или его адвоката... без промедления доводится полная информация о любом постановлении о задержании, а также о причинах задержания" (принцип 11 "Свода принципов защиты всех лиц, подвергаемых задержанию или заключению в какой бы то ни было форме", принятого Генеральной Ассамблеей ООН в резолюции 43/173 от 9 декабря 1988 г.).
Любую идею на укрепление прав личности и свобод в уголовном судопроизводстве можно загубить, если по надуманным основаниям ставить преграды, ссылаясь на недостаточность адвокатских кадров, бюджетных средств для оплаты их труда и т.п. Мысль автора статьи о том, что необходимо "ориентироваться на минимальные стандарты в этой области, установленные Европейской конвенцией", вообще не может обсуждаться. И совершенно не согласен с тем, что необходимо ограничивать права подозреваемых (обвиняемых) на замену "не понравившихся им защитников" и связывать указанное обстоятельство с материальными возможностями для оплаты услуг защитника.
Странно, что, когда в российском законодательстве постепенно определилась тенденция к предоставлению права на защиту во всех случаях, Р. Лисицин изыскивает способы это право ограничить.
