Соответственно, если федеральная Конституция по предметам исключительного ведения Российской Федерации содержит отсылки к федеральному закону, то это означает, что данный вопрос (например, согласно части 1 статьи 6 Конституции - приобретение и прекращение граж-данства Российской Федерации) может быть урегулирован как федеральным конституционным законом, так и ординарным федеральным законом. В данном конкретном случае, это - дискре-ционное полномочие Федерального Собрания. Здесь во главу угла ставиться не вопрос права, а целесообразность.
Однако важно помнить и об одном исключении. Конституционная оговорка о федеральном законе может означать конституционное требование о регулировании определенного вопроса посредством федерального конституционного закона. Это может вытекать не только из систем-ного, но и телеологического толкования норм Основного закона Российской Федерации. Именно поэтому порядок, по которому Конституционный Суд России по жалобам на нарушение консти-туционных прав и свобод граждан и по запросам судов проверяет конституционность закона, примененного или подлежащего применению в конкретном деле урегулирован Федеральным конституционным законом "О Конституционном Суде Российской Федерации", а не мог быть в принципе урегулирован ординарным федеральным законом, как предписывает часть 4 статьи 125 федеральной Конституции при ее буквальном истолковании.
Таким образом, следует отличать право от обязанности урегулировать определенный во-прос, предусмотренный Основным законом России, путем принятия федерального конституци-онного закона. Если федеральная Конституция содержит отсылку к федеральному конституци-онному закону по конкретному вопросу, то соответственно это обязанность Федерального Соб-рания. Полагаем, что такая обязанность далеко не всегда может быть определена при букваль-ной интерпретации конституционных положений. Речь, прежде всего, идет о так называемой функциональной связи между конституционными вопросами. В частности, надлежащее в функ-циональном аспекте законодательное урегулирование порядка назначения референдума Рос-сийской Федерации с неизбежностью требует регламентации в форме федерального конститу-ционного закона и других референдумных вопросов, к примеру, юридической силы решений принятых на общероссийском референдуме. Подобная же обязанность может вытекать из пра-вовой позиции Конституционного Суда России или может быть возложена на федерального за-конодателя законами Российской Федерации о поправках к Конституции Российской Федерации.
По всем иным конституционным вопросам, относящимся к предметам ведения России, Федеральное Собрание имеет право, а не обязано принимать федеральные конституционные законы.
Такая дифференциация будет иметь существенное значение в случае признания допусти-мости федерального судебного конституционного контроля в отношении такого вида федераль-ных законов. Как надлежащая форма закона - федеральный конституционный закон может оце-ниваться в отношении вопросов, прямо предусмотренных текстом федеральной Конституции, федеральными законами о конституционных поправках и правовыми позициями самого Консти-туционного Суда России.
Конституция России при буквальном прочтении ее статьи 125 не дает ясного ответа на во-прос о допустимости судебного конституционного контроля в отношении федеральных консти-туционных законов. Закон о Конституционном Суде России в этом смысле лишь повторил фор-мулировки Основного закона России.
Среди правоведов сложилось два противоположных подхода по поводу допустимости отне-сение федеральных конституционных законах к объектам контроля со стороны Конституцион-ного Суда России. Так, Б. Визер исходит из того, что расширительное толкование термина "федеральный закон" и включение в него также федеральных конституционных законов, недо-пустимо "ввиду того, что пункт "а" части 2 статьи 125 Конституции, как и пункты "б", "в", "д", содержит объемный перечень достаточно четко определенных правовых актов, подлежащих проверке на соответствие Конституции". М.А. Митюков, основываясь в значительной степени на намерениях федерального законодателя при принятии Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде России Федерации" и подходе самого Конституционного Суда в ходе доработки проекта Конституции полагает, что Конституционный Суд России имеет право проверять конституционность только ординарных федеральных законов.
Противоположного мнения придерживается, в частности, Ю. Л. Шульженко. По его мне-нию, в рамках конституционного правосудия термин "федеральный закон" как обобщенное по-нятие всех законов принятых на федеральном уровне включает в себя и федеральные консти-туционные законы.
Для определения использования федеральных конституционных законов в качестве объек-тов контроля со стороны Конституционного Суда России необходимо исследовать две состав-ляющие. Во-первых, подходы, заложенные в Основном законе России по данному вопросу, и, во-вторых, правовую позицию самого Конституционного Суда России.
Сначала обратимся к анализу норм Основного закона России, раскрывающих перечень объ-ектов федерального судебного конституционного контроля. Пункт "а" части 2 статьи 125 Кон-ституции Российской Федерации определяет, что федеральный Конституционный Суд по запро-сам Президента России, Совета Федерации, Государственной Думы, одной пятой депутатов Го-сударственной Думы либо членов Совета Федерации, Правительства Российской Федерации, Верховного Суда России и Высшего Арбитражного Суда России, органов законодательной и ис-полнительной власти субъектов Российской Федерации разрешает дела о соответствии Консти-туции Российской Федерации федеральных законов. В силу пункта "а" части 3 статьи 125 Основ-ного закона России Суд разрешает споры между федеральными органами государственной вла-сти. И в-третьих. Конституционный Суд России по жалобам на нарушение конституционных прав и свобод граждан и по запросам судов проверяет конституционность закона, примененного или подлежащего применению в конкретном деле (часть 4 статьи 125 Основного закона России).
Для того, чтобы выяснить, являются ли федеральные конституционные законы объектами контроля со стороны Конституционного Суда Российской Федерации, необходимо проанализиро-вать понятие "федеральный закон" на основе исследования связей (прежде всего системных и функциональных) между различными предписаниями Конституции Российской Федерации. В Ос-новном законе России термин "федеральный закон" встречается более 50-ти раз. В частности, часть 2 статьи 4 Конституции Российской Федерации предусматривает, что Конституция России и федеральные законы имеют верховенство на всей территории Российской Федерации, из чего следует верховенство на всей территории России также федеральных конституционных законов.
Действительный смысл статьи 125 Конституции Российской Федерации (пункт "а" части 2) не может быть понят в отрыве от других конституционных положений. Давая толкование поня-тию "федеральный закон", содержащегося в статье 125 (пункт "а" части 2), необходимо учиты-вать, что эти статьи находятся в системных связях с рядом статей Основного закона России, том числе статьями 4 (часть 2), 55 (часть 3), 71 (пункт "а"), 80 (часть 3), 115 (часть 1), 120 (часть 1). Анализ этих связей показывает, что термин "федеральный закон" в данном случае использу-ется не как видовое понятие, а как родовое понятие, объединяющие различные формы феде-ральных законодательных актов, включая и федеральные конституционные законы. Следова-тельно, Конституция Российской Федерации в рамках производства абстрактного нормоконтроля наделяет полномочием Конституционный Суд России оценивать конституционность федераль-ных конституционных законов.
Термин "закон" (без персонификации формы), используемый в части 4 статьи 125 Консти-туции России, предполагает однозначный ответ, что в рамках производств конкретного нормо-контроля по жалобам граждан и запросам судов федеральные конституционные законы могут быть объектами контроля со стороны Конституционного Суда Российской Федерации. Наличие таких объектов федерального судебного конституционного контроля как федеральные консти-туционные законы в рамках производств конкретного нормоконтроля качественно важно с по-зиции отстаивания гражданами прав и свобод, закрепленных в Конституции Российской Феде-рации.
Приведем лишь один пример, связанный, на наш взгляд, с неконституционным ограничени-ем прав человека положениями Федерального конституционного закона "О чрезвычайном по-ложении". В силу статьи 35 (пункт 3) этого Закона в случае невозможности осуществления пра-восудия судами, действующими на территории, на которой введено чрезвычайное положение, по решению Верховного Суда Российской Федерации или Высшего Арбитражного Суда Россий-ской Федерации в соответствии с их компетенцией может быть изменена территориальная под-судность дел, рассматриваемых в судах. Но что означают словосочетания: в случае невозмож-ности осуществления правосудия и может быть изменена территориальная подсудность?
Согласно требованиям Основного закона России, включая его статьи 46 и 47 (часть 1), под-судность дел определяется законом и только законом. Статья 47 (часть 1) Конституции России гарантирует, что никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом. Указание оценочного основания измене-ния подсудности практически не ограничивает усмотрение Верховного Суда России и Высшего Арбитражного Суда России, поскольку допускает возможность расширительного истолкования данной нормы. Вызывает сомнение в целом возможность регулирования в данном Законе такого процессуального вопроса. В силу правовой позиции Конституционного Суда Российской Федера-ции "передача дела вышестоящим судом из одного суда, которому оно подсудно, в другой суд не противоречит Конституции Российской Федерации, если осуществляется в рамках судебной про-цедуры при наличии указанных в самом процессуальном законе (как в статьях о подсудности, так и в иных его статьях) точных оснований (обстоятельств), по которым дело не может быть рассмотрено в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом, и, следова-тельно, подлежит передаче в другой суд". И это неединичный случай, когда норма феде-рального конституционного закона не соответствует положениям федеральной Конституции. Поэтому столь важно наличие права у гражданина обратиться с конституционной жалобой в Конституционный Суд России на федеральный закон такого вида.