Идея о введении в действующий Закон о Конституционном Суде положений о порядке пересмотра решений Конституционного Суда и сейчас время от времени высказывается в правовой литературе и периодике. Анализ этих высказываний не оставляет, впрочем, особых сомнений в том, что они основаны не столько на глубоких специальных научно-теоретических разработках, сколько на личном несогласии авторов с теми или иными конкретными решениями Суда10.
О невозможности пересмотра решений Конституционного Суда иными органами уже было сказано выше; таким образом, пересматривать их при условии сохранения действующей Конституции в неизменном виде в принципе мог бы только сам Конституционный Суд. Теоретически возможно два варианта такого пересмотра: по требованию внешних субъектов (напри-мер, сторон в деле, решение по которому предлагается пересмотреть) либо по инициативе самого Конституционного Суда.
Что касается первой возможности, то Конституционный Суд, указав в определении от 13 января 2000 года на в общей форме на невозможность обжалования своих решений, по существу, исключил - опять-таки в условиях нынешней Конституции - закрепление в Законе о Конституционном Суде института пересмотра решений Конституционного Суда самим Судом в "апелляционном порядке"11.
Говоря о второй возможности, следует вспомнить, что еще в ходе работы над проектом действующего Закона о Конституционном Суде предлагалось предоставить право Суду в некоторых случаях пересматривать свои решения по собственной инициативе12. Подобные предложения формулировались и в виде законопроектов о внесении изменений и дополнений в Закон о Конституционном Суде (обстоятельный анализ одного из таких законопроектов дает Г. Н. Колбая13).
Трудно спорить с тем, что в жизни действительно могут возникнуть определенные обстоятельства, ставящие под сомнение легитимность того или иного решения Конституционного Суда. Важно, однако, другое: следует ли, имея это в виду, вводить институт пересмотра решений? Не будет ли достаточно использовать средства, уже заложенные в Законе о Конституционном Суде?
В ряду обстоятельств, потенциально могущих повлечь пересмотр решения Конституционного Суда, прежде всего следует назвать изменение Конституции Российской Федерации. Суд при вынесении своих решений должен руководствоваться Конституцией, и в связи с этим возникает естественный вопрос: какова судьба решений Конституционного Суда, вынесенных на основе норм Конституции, впоследствии подвергшихся изменению?
Иногда законодатель исходит из того, что при изменении положения конституции, которое в свое время послужило правовой основой для принятия решения органа конституционного контроля, это решение должно быть пересмотрено14. Несомненно, что в данном подходе присутствует определенное рациональное зерно. Конституция является актом высшей юридической силы в правовой системе любого современного государства, и все без исключения прочие правовые акты, издаваемые в этом государстве, в том числе и акты органов конституционного контроля, должны соответствовать конституции.
Представляется, однако, что Конституционный Суд Российской Федерации обязан строить свои решения на основе действующего конституционного текста15. Его задачей не является учет или предвидение изменений, которые могут быть внесены в Конституцию когда-либо в будущем. Поэтому нельзя требовать от Конституционного Суда приведения уже состоявшихся решений в соответствие с новой редакцией Конституции. Такое требование в свое время не выдвигалось ни в разделе втором "Заключительные и переходные положения" Российской Конституции 1993 года, на в разделе пятом "Переходные положения" действующего Закона о Конституционном Суде в отношении решений, принятых Конституционным Судом "первого призыва" (т. е. Конституционным Судом, сформированным и действовавшим на основе Конституции 1978 года и Закона о Конституционном Суде 1991 года). На эти решения полностью распространяется действие пункта 2 переходных положений Конституции о том, что "законы и другие правовые акты, действовавшие на территории Российской Федерации до вступления в силу настоящей Конституции, применяются в части, не противоречащей Конституции Российской Федерации". Таким образом, следует согласиться с позицией В. А. Туманова и Б. С. Эбзеева, по мнению которых решения Конституционного Суда разделяют судьбу Конституции страны16. Изменения Конституции должны влечь не пересмотр решений Конституционного Суда17, а иные последствия. Например, на решения Суда, основанные на прежней редакции Конституции, не распространяются положения о недопустимости повторного обращения в Суд по уже разрешенному вопросу (пункт 3 части первой статьи 43 Закона о Конституционном Суде). Не будет действовать в таких случаях и правило, согласно которому запрещается преодоление решения Суда путем повторного принятия нормативного положения, однажды признанного неконституционным (часть вторая статьи 79 Закона о Конституционном Суде). Если какая-либо правовая норма была признана конституционной, то она продолжает действовать и после рассмотрения дела в Суде, но новая редакция тех или иных положений Конституции может вновь породить неопределенность в вопросе о соответствии этой же нормы Основному Закону. Наличие же такой неопределенности может послужить основанием для нового обращения в Конституционный Суд Российской Федерации и для рассмотрения им соответствующего дела (статья 36 Закона о Конституционном Суде)18.
То же самое в случае внесения в Конституцию поправок произойдет и с решениями об официальном толковании Конституции - поскольку толкованию подвергается конкретный фрагмент текста Конституции, то при изменении этого фрагмента неопределенность в понимании соответствующего положения Конституции может возникнуть вновь. С другой стороны, вывод Суда о неконституционности правовых норм также всегда имеет в своей основе интерпретацию судьями тех или иных положений Конституции. Изменение этих положений может изменить и оценку правовой нормы, ранее дисквалифицированной вследствие ее неконституционности. Она может стать конституционной после внесения поправок в Основной Закон, и в таком случае нормодатель вправе вновь установить такую норму. Это не будет нарушением правила части второй статьи 79 Закона о Конституционном Суде, запрещающей преодолевать юридическую силу постановления Суда о признании акта неконституционным путем повторного принятия того же акта. В одном из решений Конституционного Суда отмечалось, что конституционность содержания правовых институтов обеспечивается не только надлежащим содержанием норм, образующих эти институты, но "совокупным результатом действия норм права"19.
Следует, таким образом, заключить, что введение института пересмотра решений Конституционного Суда по "содержательным" основаниям не только несовместимо с нынешним статусом Суда, но в этом институте просто нет необходимости.
Однако легитимность решения Конституционного Суда может вызывать сомнения и по мотивам процессуального характера. Например, гипотетически можно представить себе ситуацию, когда решение будет вынесено Судом с нарушением статьи 17 Закона о Конституционном Суде (приостановление полномочий судьи) или статьи 56 (отстранение судьи от участия в рассмотрении дела). В подобных случаях пересмотр первоначального решения, видимо, возможен, но, на наш взгляд, только в том случае, когда допущенные нарушения правил судопроизводства ставят под сомнение общий результат волеизъявления судей, определяемый в соответствии с частями второй, третьей и четвертой статьи 72 Закона о Конституционном Суде. В любом случае для пересмотра решений Конституционного Суда должен быть установлен ограниченный срок, т. к. их "подвешивание" на неопределенно долгое время будет конфронтировать с общими требованиями об обязательности и окончательности решений Суда. Требуется максимально детальная законодательная фиксация порядка пересмотра, а также определение правовых последствий пересмотра20.
3. Из положений об общеобязательности и окончательности решений Конституционного Суда Российской Федерации вытекает, что решения Конституционного Суда действуют непосредственно и не требуют подтверждения другими органами и должностными лицами (часть вторая статьи 79 Закона о Конституционном Суде). В этом отношении нынешний российский Конституционный Суд выгодно отличаются от своего раннего предшественника - Комитета конституционного надзора СССР. В соответствии со статьей 19 Закона СССР от 23 декабря 1989 года "О конституционном надзоре в СССР"21 немалая часть заключений Комитета должна была направляться Съезду народных депутатов СССР или Верховному Совету СССР и могла быть отклонена Съездом. По сути дела, заключения Комитета конституционного надзора СССР не только не обладали свойством непосредственного действия, но также были лишены и свойства окончательности.
Даже не зная в деталях истории вопроса, можно предположить, что правило о непосредственном действии решений Суда было изначально направлено главным образом на защиту прав и интересов граждан, которых эти решения так или иначе касаются. Устанавливая, что решения Конституционного Суда не требуют подтверждения другими органами и должностными лицами, законодатель стремился разрушить унаследованный еще от правоприменительной практики советских времен стереотип, в силу которого правовые акты более высокой юридической силы (например, законы) могли реально действовать и применяться только при надлежащем "подкреплении" их актами меньшей силы (как правило, речь шла о необходимости издания ведомственных разъяснений). В начальный период развития отечественной конституционной юстиции правоприменители не были еще готовы к восприятию и использованию такого нового и совершенно непривычного для них материала, как акты Конституционного Суда. Вероятно, это во многом и объясняло проблемы с реализацией некоторых решений первого Конституционного Суда России22.
Вместе с тем очевидно, что значение принципа непосредственного действия решений Конституционного Суда не ограничивается лишь рамками правоприменения. Этот принцип имеет и другие аспекты, относящиеся не только собственно к решениям Конституционного Суда, но и к роли и месту Суда в системе власти в Российской Федерации в целом. Непосредственность действия решений Конституционного Суда, точно так же, как и их общеобязательность, вытекают из принципов разделения властей и независимости суда (статьи 10 и 120 Конституции Российской Федерации). Поэтому исполнение решений Конституционного Суда, в частности, осуществление действий, необходимость которых вытекает из решения, не может ставиться в зависимость от усмотрения каких-либо должностных лиц23. Решение Конституционного Суда о признании закона неконституционным действует непосредственно, и потому отмена не соответствующего Конституции Российской Федерации закона органом, его принявшим, не требуется, так как этот закон считается отмененным, т.е. недействительным, с момента оглашения постановления Конституционного Суда Российской Федерации24. Отсюда, кстати, следует, что исполнение решения Конституционного Суда о признании правового акта или его отдельных положений не соответствующими Конституции должно состоять не столько в формальной отмене такого акта или внесении в него необходимых изменений, сколько в неприменении этого акта (или его положений, признанных неконституционными).